Миссия иудаизма в мире

«Мы не две стороны. Мы одна сторона. Мы народ, живущий в одном городе, под Одной Властью и под Одним Б-гом».

1990 году Джеффри и Джеймс Дэвисы, афроамериканские общественные активисты из Бруклина (Джеймс Дэвис позже стал членом муниципалитета Нью-Йорка), основали организацию «Любите себя: Остановите насилие», с целью повышения самооценки и снижения уровня насилия в жизни американцев, особенно в афроамериканской общине.

В одном из интервью 2012 года Джеффри Дэвис сообщил, что вначале источником вдохновения большей части его деятельности и даже выбора названия его организации стал Ребе: «Вся наша жизнь в плане карьеры состоялась благодаря множеству уроков, которые преподал нам Ребе». Дэвис рассказывал, что он и его брат выросли на Бруклин Авеню, всего в одном квартале от дома Ребе. Оба мальчика любили играть в мяч на улице и Ребе, возвращаясь домой из синагоги, часто останавливался, чтобы поговорить с ними. «Мы принимали его, потому что он принимал нас», – рассказывал Дэвис об этих частых непринужденных беседах. При этом он вспоминает один случай: Дэвису  было тогда лет двенадцать, и они с братом поспорили из-за игры. Спор становился все ожесточеннее, и в этот момент мимо проходил Ребе. Попросив их вести себя хорошо, он тут же произнес слова, которые, как утверждает Дэвис, изменили его жизнь и жизнь его брата: «Люби своего брата, как любишь себя. И люби себя, как любишь своего брата, потому что вы единое целое!»

В то время, в середине 70-х, ни один из них не знал, кто был этот человек, кроме того, что он «милый и дружелюбный», всегда тепло говорил с ними и давал каждому мальчику по доллару. Позже они узнали, что он «Великий Ребе Хабада» и через пятнадцать лет, когда основали организацию «Любите себя: Остановите насилие», именно слова Ребе помогли определить их цель. «Мы храним портрет Ребе в нашем доме не потому, что он был Великим Ребе, а потому что он был нашим другом, проявившим симпатию к двум мальчикам. Он не был похож на нас, но он открыл нам путь, который помог начать общаться с людьми и принимать их».

Необычная история? Можно сказать, что вполне обычная. Но эта история о проникновенной дружбе Ребе с двумя нееврейскими детьми и его глубоком влиянии на них нетипична. Она отражает мир, который Ребе стремился создать. Его любовь к евреям, какой бы сильной она ни была, не стала любовью за счет всех прочих людей – то есть, не ограничивалась только евреями. В самом деле, в своей переписке Ребе часто отвечал вначале на письма, присланные ему неевреями: «Мои хасиды поймут задержку с ответом, а другие могут почувствовать себя ущемленными». В весьма примечательной, но редко комментируемой встрече с Давидом Динкинсом, первым чернокожим мэром Нью-Йорка, Ребе сказал: «Я надеюсь, что в скором будущем «плавильный котел» [Америки] станет работать так активно, что не будет больше нужды подчеркивать каждый раз [в разговоре о других] – «они афроамериканцы», а они «белые» или «они испанцы», потому что между всеми ними нет отличий. Все созданы одним Б-гом и для одной цели — приумножать все хорошее вокруг себя».

Неудивительно, что поведение Ребе, его стремление никого не обойти вниманием так сильно влияли на тех, кто был рядом.

В одной из глав книги мы рассказывали, что Ребе как-то попросил в подарок на свой день рождения, чтобы Дэвид Чейз ежедневно молился, и Дэвид согласился. Некоторое время спустя Чейз, успешный бизнесмен и филантроп, отдыхал на своей яхте. Каждое утро он спрашивал капитана, в каком направлении плывет судно – на север, юг, восток или запад. После нескольких дней таких вопросов капитан Дик Уинтерс поинтересовался: «Вы изучаете навигацию? Вы хотите научиться управлять кораблем?» Чейз ответил: «Нет».

Причина его интереса к направлению движения заключалась в том, что он каждое утро молился – по еврейской традиции, лицом к востоку, в направлении Иерусалима. Чейз ответил Уинтерсу: «Не хочу начинать молитву, обратив лицо к востоку, а заканчивать ее лицом на юг из-за того, что судно поворачивает».

Тогда капитан спросил Чейза, сколько времени ему требуется для молитвы. Чейз ответил: двадцать минут, и капитан заверил его, что в течение этого времени не поменяет курс, тот может быть уверен, что будет обращен лицом к востоку.

Через несколько дней, в воскресенье утром, когда судно пришвартовалось к Блок Айленд, Уинтерс обратился к Чейзу с просьбой разрешить ему покинуть судно на час или два. Чейз разрешил и спросил капитана, куда он направляется. «Я бы хотел пойти в церковь, — ответил Уинтерс. — Вы молитесь своему Б-гу каждое утро, пробуждаете во мне чувство вины за то, что я не следую своей вере. Так что я хочу сходить в церковь и помолиться».

В ходе своего следующего посещения кабинета на Истерн-Паркуэй 770, Чеиз рассказал Ребе об этом случае. Ребе, по словам Чейза, очень обрадовался, а позже бизнесмен узнал, что Ребе вскоре после этого изложил эту историю во время публичной беседы; он хотел, чтобы его хасиды знали, что своим поведением они могут помочь не только евреям, но и неевреям стать ближе к Б-гу.

Привести неевреев ближе к Б-гу не входило в цели большинства еврейских лидеров, не говоря уже о том, что это их мало волновало. Действительно, на протяжении всей многотысячелетней истории еврейского народа его лидеры  неохотно являли свои познания нееврейскому миру. Как правило, евреи сталкивались с враждебностью окружающего общества, и их основное желание, заключалось лишь в том, чтобы нееврейский мир оставил их в покое. Таким образом, еврейский народ в основном не стремился обсуждать идею Б-га и его заповедей с неевреями. Поэтому когда Ребе в 1980 году начал кампанию с целью донести знание о Шева Мицвот Бней Ноах (Семи Законах потомков Ноя) до нееврейского мира, многие евреи, в особенности ортодоксальные, были удивлены, а некоторые и раздосадованы.

В самом деле, если выход в нееврейский мир с религиозными учениями действительно был важен, они хотели знать, почему в прошлом Ребе Хабада — Альтер Ребе, Цемах Цедек, и тесть  Седьмого Ребе, Фриердикер Ребе, не проявляли желания наставлять неевреев и обучать их проблемам, касающимся Божьих замыслов? На это Ребе отвечал, что его программа – не изменение в идеологии, а признание перемены исторических обстоятельств. Б-г, утверждал он, всегда хотел, чтобы евреи обратились к нееврейскому миру. В конце концов, Б-г – это Б-г всего человечества, а не только евреев. Но до сих пор условия для реализации этого принципа отсутствовали: окружение, в котором жили евреи, было слишком враждебным. В царской России, где появился Хабад, правительство провоцировало еврейские погромы, иногда организовывались целые кампании по обращению евреев в православную веру. В таком обществе еврейское учение оставалось для неевреев закрытым. В коммунистической России, после свержения царской власти, правительство десятилетиями вело кампанию по искоренению иудаизма (так же как и других религий), и любые попытки евреев приблизить людей к своей вере были бы самоубийством.

Но Америка, как считал Ребе, была другой:— Ребе обычно называл США «правительством добра» («малхут шель хесед»), видел в ней страну высоких идеалов Он встретил в Америке, возможно, первое общество, в котором сохранялась надежда на осуществление универсальной миссии: не навязывать свою веру всему человечеству, но привести мир, начиная с самих США, к полному осознанию Единства Всевышнего, Который ожидает от людей проявлений нравственности. На Ребе произвело глубокое впечатление, что на банкнотах национальной валюты США написано «В Б-га мы веруем», его поразил также еще один фундаментальный принцип общественного строя Америки — «e pluribus unum» («Из многого — единое»).

Еще одна встреча с мэром Динкинсом прошла в напряженный период после антиеврейских выступлений и беспорядков в Краун-Хайтс, когда после автомобильной аварии, в которой погиб афроамериканский ребенок Гэвин Катон, был убит еврей Янкель Розенбаум. Тогда Ребе выразил надежду, что мэр сможет принести мир в город. «Для обеих сторон», — ответил Динкинс. Ребе возразил: «Мы не две стороны. Мы одна сторона. Мы народ, живущий в одном городе, под одной властью и под одним Б-гом. Да поможет Г-сподь защитить полицию и всех жителей города». Ребе неоднократно подчеркивал, что слова «Из многого — единое» и «В Б-га мы веруем» — основа мощи и самобытности США.

Ребе был весьма озабочен и расстроен тем, что Верховный Суд запретил все молитвы и любое обращение к Б-гу в средних школах страны. США, по его мнению, угрожает опасность глубокого падения нравственности, если не воспитывать молодое поколение в вере в Б-га, перед которым каждый человек несет ответственность.

Идеи о том, как защитить основополагающие ценности Америки и вообще любого нравственного общества, были сформулированы Ребе в речи, подготовленной для выступления в Организации Объединенных Наций 21 октября 1987 года доктором Нисаном Минделем, секретарем Ребе, отвечающим за его переписку на английском языке. (К сожалению, речь в ООН так и не прозвучала.) В черновике речи Миндель взял за основу учение Ребе, а саму речь Ребе отредактировал собственноручно (все цитаты взяты из копии речи, которая содержит рукописные исправления Ребе).

В начале текста речи Миндель затрагивает тему непрекращающегося беззакония и насилия по всему миру, а затем ставит вопрос: «Существует ли основной, универсальный моральный кодекс, который в равной степени относится ко всем народам, ко всему человечеству?»

В действительности, такой кодекс существует: «Мы говорим о данном нам Б-гом моральном кодексе, который служит основой человеческого общества со времен его создания… Семь Законов потомков Ноя — установления, которым учит еврейская традиция и которые Б-г дал Ною и его детям после Великого потопа (“дети Ноя” — раввинистический термин для обозначения неевреев, а “дети Авраама” — для обозначения евреев). Эти семь законов должны служить минимальным набором Божественных предписаний для всего человечества, чтобы воспрепятствовать его вырождению и превращению мира в место беззакония и насилия».

Семь Законов потомков Ноя:

1. Запрет идолопоклонства

2. Запрет Б-гохульства

3. Запрет убийства

4. Запрет прелюбодеяния

5. Запрет грабежа

6. Запрет употребления в пищу плоти, отрезанной от живого животного

7. Учреждение судебных органов

(Санхедрин 56а на основе Книги Берейшит).

Текст продолжается словами: «Перед еврейским народом была поставлена задача и обязательство нести и распространять Семь Законов потомков Ноя в своем обществе и в мире в целом».

В черновике речи Минделя было несколько ссылок на «нееврейский мир» и обязательство евреев нести им учения Б-га. Ребе неоднократно зачеркивал слово «нееврейский», в данном случае он не акцентировал внимание на разделении «евреи/неевреи», подчеркивая тем самым, что Божье послание направлено всему Человечеству.

Основным фактором, побудившим Ребе начать кампанию «Семь Законов потомков Ноя» (Шева Мицвот) в 1980 году было его желание оповестить весь мир об этических предписаниях Всевышнего. По мнению Ребе, в словах «избранный народ» в отношении евреев надо видеть миссию, для которой они были избраны, – нести знание о Б-ге в мир. (Независимо от того верит кто-то или нет, что  евреи действительно избраны Б-гом для этой миссии, исторически бесспорно, что именно через евреев человечество получило понятие о едином Б-ге.)

Ребе считал, что принести неевреям знания о Б-ге и его моральных требованиях к людям не менее важно, чем поощрять изучение иудаизма и соблюдение заповедей (мицвот) среди евреев, — такая позиция не была очень распространена, мягко говоря,  в традиционных еврейских кругах.

Американцам Ребе, возможно, больше всего известен из-за его особого внимания к проблемам образования. В конце 1970 посланник Ребе, рабби Авраам Шемтов присоединился к инициированной Ребе кампании помощи в создании Департамента Образования как отдельного министерства (до этого образованием занималось министерство, отвечающее за здравоохранение, образование и социальное обеспечение), — впоследствии эта идея была реализована президентом Картером. В знак признания важности участия Ребе в этом проекте президент учредил День образования в США в семьдесят шестой день рождения Ребе. С тех пор День Образования, отмечающийся в день рождения Ребе, стал неотъемлемой частью американского календаря.

В своем благодарственном письме, адресованном президенту Рейгану ко Дню образования в 1987 году, Ребе отметил, что провозглашение этого праздника американским правительством стало прямым напоминанием об «исторической традиции, этических ценностях и принципах, которые были основой общества со времен начала цивилизации, когда они были известны как «Семь Законов потомков Ноя».

Важная роль Ребе в образовательных процессах была признана в речи, произнесенной в третью годовщину возвышения его души  политиком Ричардом Райли, служившим министром образования при президенте Билле Клинтоне. Говоря о создании Департамента образования и о его миссии, Райли вспоминал, что Ребе «помог реализовать это. Поэтому я посвящаю свою работу ему» (с ударением на последней фразе).

Несмотря на то что Ребе ценил эрудицию и интеллект, он делал упор на нравственном образовании. Посещая университет в Германии в конце 1920-х и начале 1930-х годов, он знал не понаслышке, что успехи в учебе сами по себе не являются показателем нравственного поведения: «Именно та самая нация, которая так отличилась в точных и гуманитарных науках и даже в философии и этике, оказалась на тот момент самой порочной нацией в мире».

Ребе хотел, чтобы развитие нравственности основывалось не на страхе перед полицией или тюремным заключением, а на образовании. В своей речи для ООН Ребе подчеркивал: «Уважение к законам и порядку не прививается страхом наказания, в особенности, когда несовершеннолетний или взрослый преступник чувствует, что способен перехитрить полицию и тюрьму. Что делает человека лучше и порядочнее? Понимание того, что есть «глаз, который видит, и ухо, которое слышит, осознание присутствия Высшего существа — нашего Небесного Отца, Который заботится о каждом из своих детей, и перед Которым каждый из нас будет отвечать за каждое свое действие, слово и мысль».

Автор: Иосиф Телушкин
Из книги «Ребе. Жизнь и учение Менахема Мендла Шнеерсона”.